Лестрейндж - это тяжелый случай. Запущенный. Ему было хорошо с собой, но скучно в школе. Зачем она ему сдалась? У него полная гармония с самим собой, ему не нужны посторонние. Нет - он не замкнут, у него нет комплексов. Просто ему это все не нужно, это об-ще-ние. Отец говорил - нужно. Третий курс. Не так, конец третьего курса - друзей не прибавилось. Роуланд гармоничен и постоянен, полная идиллия. Он сам о себе позаботится, ему не нужна компания в дальнюю дорогу. Надежды родителей таяли.
     Лестрейндж мог сидеть в гостиной, закинув ногу на ногу, попивая горячий какао, наблюдая за сокурсниками. Он мог ответить так, что к нему приставать не будут. Гордо, невозмутимо. Он мог бродить по коридорам в неположенное время, в общем "он мог". Ему хотелось делать все, что заблагорассудится. Ему не нравились школьные правила, у него были собственные правила, выдрессированные не за один год. Перевоспитываться Лестрейндж не намерен, упрям. Как ему еще вытерпеть четыре года? Многое в школе - нельзя, у Лестрейнджей - можно и нужно. Родители издевались, они специально засунули его в эту дыру под названием Хогвартс? Теперь ему приходилось вариться в этом котелке с недостойными, а ими кишит Хогвартс полностью. Это так родители хотели показать ему мир? Во всей красе? Он усвоил, запомнил и больше не хочет, но впереди еще четыре года. Длинных и медленных, тянущихся, словно химеру за хвост тянут и она орет диким голосом. Тяжко. Он справится, ведь он с собой дружит. Лестрейндж прекрасно знает, кем является, высшее звено волшебного мира. Некоторые видимо не знают. Общение с ними не доставляет удовольствие. Скучно. Навевает тоску, тоску по дому. Там есть развлечения, а в школе развлекаться практически не с чем или не с кем. Дуэльный клуб - единственное спасение, там можно отыграться, хотя один раз Лестрейндж имел не осторожность использовать заклинание, которое не проходили, ему был выговор, чуть не вычеркнули из клуба. Что здесь такого? Ну, сломал оппонент пару ребер, с кем не бывает? Вылечили же. Впрочем, после этого инцидента Лестрейндж немного стух. Первые два курса его оценки хромали до невозможности, состоялся строгий разговор с отцом. Вопрос об отчислении стоял ребром. Еще его поведение не нравилось профессорскому составу. Отец вправил мозги на место. "Мы все проходили через это и ты должен! Я не прошу невозможного! Просто доучись до конца. Слабоумный что ли? Круциатуса мало?" "Ладно, я понял. Постараюсь.". Лестрейндж вяло, но с попеременным успехом пытался. Послали ему родители испытание, значит, так нужно. На третьем курсе уже можно было попрактиковаться в заклинаниях, более интересных, поэтому с практикой у Роула было все хорошо, а с теорией "желало лучшего". Учить уже изученное и к тому же не нужное - это как давить на вскрытую рану.
     Слабоумный. Посмотрев на успеваемость Роуланда, у какого-нибудь заучики, наверняка, сложится в голове подобный вывод. Только он слабоумный высокого мнения о себе и путь только кто-то попробует ему подобное сказать в лицо, мало не покажется. Может еще захочется. Лестрейндж умел резко выразиться и язвительно парировать. Он мог даже общаться с сокурсниками, но не сближаться. Если бы в Хогвартсе, как в Дурмстранге преподавали темные искусства, у него бы там стояло выше ожидаемого, вот и чтобы тогда они все сказали? Проглотили бы свои языки! По этой причине ему не о чем с ними говорить. Он не мог хвастаться своими познаниями, это запрещено. Он не мог подвести своих родителей. Поэтому ему было хорошо с собой. Гулять в Запретном лесу. Что может быть прекрасней? Роуланд знал тайный ход, про который ему рассказывал отец. По этому тайному ходу можно было незаметно проскользнуть наружу, за пределы замка и он так удачно располагался в подземелье. Лестрейнджу не хватало адреналина в крови. Он хотел ощутить страх, ему не хватало этого чувства, неосязаемого, тягучего словно нуга по всему телу, проникающего в каждую частицу сознания. Ему хотелось бороться, искать приключения, познавать мир, изучать, но он заперт в школе. Ему хотелось, в общем хотелось. В Запретном лесу водились такие твари, что способны напугать до потери сознания, вот Лестрейндж и намеревался проверить. Испытать судьбу, подергать разъяренного дракона за хвост. Он наложил на себя парочку защитных чар, на которые пока был способен, вряд ли бы они спасли его от ядовитых когтей, но от огня и переохлаждения вполне. У отца стащил зелье, которое ослепляет на некоторое время, поэтому мог выиграть для себя несколько минут, главное, успеть воспользоваться. Впрочем, Лестрейндж был в себе уверен. Ему не терпелось встретится лицом к лицу со своим страхом и обезвредить его. Отец всегда говорил - страх не слабость, страх победим. Испугаться своего страха и отступить - вот слабость, называемая трусостью. Страхом можно наслаждаться, тогда он становится твоей частью и тогда наступает момент искать новый страх, чтобы щекотать свои нервы, чтобы чувствовать жизнь. Быть на грани.
     Он старался бесшумно ступать подсвечивая себе путь. Старался не ломать сухие ветви. Тишина настораживала, тишина будоражила. Роуланд сливался с этой лесной темнотой, он был снова в гармонии сам с собой. Он слышал свое дыхание, свое биение сердца. Приближаясь к небольшому водоему, он замедлил шаг, заметив маленькие светящиеся точки над водой и не понятное создание, что-то заглатывающее. Лестрейндж притих, пытаясь понять, что сейчас видит. Оценить опасность. У него только одно зелье, а еще он быстро умеет бегать. Знает парочку действенных заклинаний, но не знает, как они будут действовать на это существо и опасно ли оно? Тело змеиное, но очень длинное, заглатывая свою жертву, тварь вытянулась ввысь и достигала по размерам плеча Лестрейнджа. Это не обычная змея, у неё длинные усы и кажется ядовитые клыки, по ним стекала желчь. Существо шипело. Насколько быстро оно двигается? Подросток стал мысленно прикидывать, он сильнее сжал волшебную палочку. Где там притаился его липкий, тягучий страх? Может он еще не осознал опасность, не оценил как положено?
[AVA]http://s2.uploads.ru/jXhy1.png[/AVA]

     Липкий, тягучий, парализующий тело, подползающий к горлу, не дающий кричать, когда пытаешься изо всех сил - страх, пытаешься бежать, но стоишь на месте, вросший в землю. Когда слова застревают в глотке и не могут вырваться наружу, хватаешь ртом воздух, будто рыбина выброшенная на берег. Когда... Казалось Лестрейндж способен описать страх лучше, чем ощутить. Ему необходим эффект неожиданности, и не просто эффект, а чтобы заколотило.
    Допустим, если бы какое-то невероятно безобразное существо, положило ему ледяную, костлявую кисть на плечо, возможно Роуланд застыл бы на месте, оцепенел, возможно. Иле дернулся? Или вскрикнул, побежал? Чтобы он сделал, Мерлин побери? Лестрейндж такого еще не пробовал. Он не мог сказать наверняка, какого бы ему было, как бы повел себя. Зачастую все шло своим чередом, предсказуемо и скучно. Лестрейндж желал ощущений, дома они ему предоставлялись в полной мере. Ему хотелось большего, хотелось контролировать все, чтобы с ним не происходило. Наслаждаться, получать максимум удовольствия.
     Отец говорил, что нет ничего невозможного, существуют только рамки, которыми волшебники принялись себя ограничивать. Но зачем? Они ведь обладают магией и могут господствовать в мире, держать его в своих руках, а не скрываться. Геллерт Гриндевальд тому живое подтверждение, о его деятельности, развернувшейся по всей Европе не говорил лишь младенец в пеленках. В семье Лестрейнджей о нем упоминали с воодушевлением, но не вмешивались. Отец всегда был излишне практичный и излишне уверенный в своей неприкосновенности. Впрочем, у него всегда все было "излишне", пытался достичь идеала, даже при воспитании сына. Он абсолютно знал, что его семья не пострадает, если Геллерт возьмет верх, а если останется в проигрыше, репутация Лестрейнджей будет подпорчена. Открыто участвовали? Помогали врагу магического народа? Азкабан по вам плачет! Притом же его кандидатура рассматривалась на пост Министра, рисковать Рудерик не собирался и сына такому не учил, но вопреки этому, риск для Лестрейнджа - младшего ничего не значил. Роул его не ощущал, не задумывался, что может рисковать посещая Запретный лес. Ему казалось, что он может справиться не со всем, но со многим точно. Отец его многому учил и эти уроки не такие занудные как в Хогвартсе. Живые, насыщенные, Лестрейнджу не хватало этого в школе, время, проводимое на каникулах бежало слишком быстро. Не удивительно, что подросток откровенно скучал и предпочитал спать на последних партах. Какой там самый вялый и ленивый факультет? Видимо такого не существует. Естественно, Роуланд никогда даже не задумывался, что его распределили не туда, его место на Слизерине и точка. О таких пустяках он вообще никогда не размышлял. Что должно было свершится, то свершится, а случайностей не существует. По его мнению шляпа не ошибалась, это волшебники выбирали не верный путь. Впрочем, опять же такие прозаичные темы Лестрейнджа никогда не волновали. Он знал, что находится на нужном месте, на отведенной ступени эволюции, высшей ступени. Ему это вдолбили в голову с малых лет. Забыть подобное не возможно. Он мог бы добиться всего, если бы захотел.
     И чего же хотел Лестрейндж? Ночные вылазки в лес. Ему не казалось это опасным, он хотел встретить свою опасность, сразиться со своим страхом и посмеяться. Что за безумная идея? Нет, он не считал себя сумасшедшим или слабоумным. Больной не признается, что болен. Где вы видели раскаявшегося больного? Его подогревал интерес. Ему казалось это развлечением, новым испытанием, раз приходится волочить свое существование в стенах Хогвартса, то почему бы не заняться чем-то полезным? Лестрейндж уверенно считал, что его вылазки в лес - бесценный опыт, какой идиот шатается там, где запрещено ходить? Ему еще не попадались твари, которые способны довести до потери сознания. К некоторым, весьма габаритным, он все-таки не подходил, наблюдая со стороны, но они явно не пугали, как хотелось. Он долго и упорно искал, чтобы смогло воодушевить. Казалось оставил всяк свои надежды. Разглядывая непонятную зверушку у водоема, Лестрейндж уже прикидывал, подействует ли на неё заклинание взрывающее и сжигающее змею? Она ведь явно относится к змеиным. Или это слишком просто? Может с ней поиграть? Ребенок, который не наигрался, но у которого в голове уже созрели жестокие игры, далеко не безобидные. Он не оценил опасность по достоинству, точнее она могла вполне не исходить от этой зверушки, на которой он сконцентрировался. Его страх подкрался сзади, с тыльной стороны, но костлявой руки на плече не обнаружилось, как могла бы нарисовать фантазия. Послышался голос, голос раздавшийся из пустоты. Казалось бы совершенно неоткуда и с чего бы появится голосу человеческому в лесу? Ему не почудилось и это явно не в его голове. Слышишь? Ты это слышишь? К тебе обращаются! Тебя застукали! Ха-ха. А это был голос в его голове, такой ехидный и подпрыгивающий в восторге, мол попался! Держись! Выкручивайся! Может именно это так долго искал Лестрейндж? И вот оно пришло. Настигло, подкралось незаметно, поймав с потрохами. Кажется этот вкус опасности был намного интересней, нежели зверушка в водоеме. Роуланд дернулся, напрягся и резко развернулся, настолько резко, что его палочка оказалась на уровни шеи появившегося внезапно, внезапно из неоткуда Тома. Теперь он видел кто перед ним. Лестрейндж не произнес никаких заклинаний, потому что голос человеческий, а это мог быть профессор. Но к счастью или к сожалению всего лишь Том. Мальчик, который всех заинтриговал своим появлением на Слизерине, к нему благоволил сам директор.
     - А кто спрашивает? - равнодушно, вяло, в привычной манере отозвался Лестрейндж. Действительно, кто спрашивал? Кто такой этот Том Реддл? Никому неизвестная фамилия. Роуланд даже не задался вопросом, а что Том здесь делает? Словно это привычно для студентов, ночные прогулки полезны. Наверняка Том творит какое-нибудь полезное зелье, ведь он показывал хорошие результаты, нет лучшие, утерев некоторым чистоплюям носы. Если Лестрейндж плохо учится, это совершенно не означает, что он глух и слеп, с этим у него все в порядке. Просто ему не нужно обращать на себя внимание и показывать, насколько он хорош, ведь он итак знает, насколько. Зато у этих "неизвестных" какое-то обостренное чувство проявить себя, стать лучшими. Оценки не всегда правильный показатель, главное, как проявить на практике знания. Лестрейндж хмыкнул, не дождавшись ответа, точнее он предполагал, что ничего нового не узнает. Браво, Том! Пять баллов Слизерину! Внезапно! Отведя волшебную палочку в сторону, Роул чувствовал, как покалывало тело, а сердце билось чаще и это ему нравилось. Как там говорилось? В лесу бойся не тварей, а волшебников! И все же ему было не интересно, чего забыл Том в лесу, скорее ему нравился этот факт, что он здесь. Новый поворот, - хочешь развлечься? Мы можем поджарить вон ту тварь у водоема вместе - предложил слизеринец монотонно, кивнув в сторону воды. Он понятия не имел, как существо называется, может у этого, Реддла найдутся предположения? Неизвестно, какой реакции Лестрейндж вообще от него ожидал.                         
[AVA]http://s2.uploads.ru/jXhy1.png[/AVA]

Отредактировано Rowland Lestrange (15 марта, 2017г. 02:14)

     Неизвестно, чего ожидал Лестрейндж от маггловского сиротки, но студента явно не заботило сейчас его происхождение, а скорее нравился факт самого пребывания сокурсника в Запретном лесу. Захватывающе. Встретить живого, материально осязаемого человека, а не плод своего воображения, вот уж чего не предоставлялось возможным предвидеть, это стало воистину открытием. Новый поворот событий, которых не хватало Роулу, ведь однообразность вызывала в нем тоску и меланхолию. Кто бы мог предположить, что Том тоже посещает лес и нарушает общепринятые правила, ведь он заметно выделялся по успеваемости и, казалось бы, старался следовать принятым нормам школы. Дорожил своими оценками, но при этом, факт остается фактом, лес запрещено посещать. У него наверняка благородные мотивы и разумное, логичное объяснение визита в неположенное время, в неположенное место. Лестрейндж наоборот плевать хотел на правила, мотивы, и учебу в целом, поэтому застукай его кто-нибудь из преподавательского состава, последовало бы очередное наказание. Не новость. Выгонять бы его никто не стал, он ведь ничего такого не совершил. Перед ним была поставлена элементарная задача – просто доучиться до конца, не вылетев с позором. Никому не навредить и самому остаться целым, живым и здоровым. Казалось бы, в чем проблема? Все просто, слишком просто, но для Лестрейнджа тяжелый труд. Трудный Лестрейндж.
     Неожиданная встреча в лесу изменила суть вещей, поменяла череду событий, расстановку действий. Этот поворот определенно по вкусу Роуланду, этот поворот воодушевляет, подогревает к желанным порывам. Окружающая, мистическая обстановка леса благоволит к чему-то большему, нежели шатанию из одного места в другое, чтобы просто найти свое приключение. Ведь он уже его нашел, по всей видимости. Лестрейндж предложил развлечение, сделать это вместе. Больше, чем кому-либо другому предлагал. Далеко не чистокровному, неизвестному, но такому же, уверенному в своих силах. И трудно понять это значило все для Роуланда или ровным счетом ничего. Развлекаться в компании со сверстниками он не пробовал, атмосфера не благоволила. Игры в шахматы или плюй-камни, хождение в Хогсмид, казались ему скучными занятиями, не доставляли удовольствия. Приглушенная, приевшаяся повседневность, в которой нет места новым ощущениям. Правила же никто не спешил нарушать, боясь запятнать репутацию своей благородной семьи. Чистые во всем, но разве к этому надо стремиться? Довольствоваться малым, когда по сути выше всех? Взять, к примеру, Малфоя, который, казалось бы, свались в грязную лужу, выйдет из неё с таким лицом, словно это лужа упала в него, а сам он не запачкан. Они боятся оплошать, но не этого на самом деле надо бояться. От этого Роуланду грустно, видимо общепринятые нормы и правила его повсюду и везде будут душить. Его учили правильно себя вести в обществе, держать лицо, он умел, но на этом все заканчивалось, упор и внимание на этом не заостряли. Просто это настолько обыденное, как сам факт того, что человек должен дышать воздухом, чтобы не задохнуться. Детям очень трудно, когда их родители не желают понять, что ребенок должен развиваться со всеми одинаково и предоставляют программу намного опережающую школьную. Потом эти родители неожиданно решают засунуть его вариться со всеми остальными в одной куче и удивляются, почему их особенное чадо ничего не делает и даже не стремится. Нет мотивации. Впрочем, Лестрейнджи ничему не удивлялись, отец уже все решил, что сын отправится в Министерство, но для этого нужно образование. Домашнее обучение - для девочек, но не мальчиков.
    Предложив развлечься, он услышал ответ весьма необычный. Заинтересовало еще больше. Серьезно? Привычный скепсис Лестрейнджа немного отодвинулся на задний план. Стоило ли доверять Тому? Магглорожденному сиротке, никому не известному, но уже успевшему собирать возле себя сплетни разного характера. Довериться в этом мрачном, кишащему тварями лесу? Насмешка ли, вызов? Голос же был уверенным, Роул знал эти нотки. Знакомая уверенность, так похожая на его собственную.
   - Я подойду, - но ты дал обещание и выполнишь его продолжение предложения осталось в мыслях. Он не сказал этого вслух, но подразумевал, Реддла никто за язык не тянул. Сомнения не для Лестрейнджа, сомнения разрушают изнутри, а Роул в гармонии с собой. Он не станет давать повод сомнениям и если Том решил надурачить его, то выводы будут сделаны молниеносно. Притом же, даже выслушав, какая на самом деле опасная им попалась тварь, слизеринец в своих силах не сомневался. Уверен, что способен отреагировать. Чувство самосохранения у Лестрейнджа явно приближалось к нулю. Он развернулся в сторону змиеподобного существа, двинувшись к нему. Смотря в упор, не отводя взгляда, не отвлекаясь больше ни на какие мелочи. Медленно, но уверенно, шаг за шагом, вытянув палочку вперед. Туман стелился по воде, словно призывая к себе, тварь заглотила останки своей жертвы. Чуткая, она почувствовала приближение чужака, её длинные усы зашевелились. Подросток приближался, с каждым шагом слыша стук собственного сердца. Этот ритм будоражил, захватывал, но Лестрейнджу мало и он шел за этим ритмом, звенящем в голове. На миг ему почудилось, что он ощущает не только сердце, но и кровь, как она бурлит и переливается по венам. Тварь вскинула свою зубастую морду, уставившись на также пристально на неё смотрящего, приближавшегося ученика. Роуланд помнил, что у него зелье и держал руку наготове, а второй сжимал палочку, сжимал до побелевших кончиков пальцев, но не ощущал, что вцепился в неё настолько сильно. Палочка просто часть его руки, продолжение. Почти вплотную он подошел к твари, оставалось дотянуться до неё, прикоснуться, будто к чему-то сакральному, неизведанному.
[AVA]http://s2.uploads.ru/jXhy1.png[/AVA]

    Как вывести Лестрейнджа из перманентного состояния, не проявляющего интереса, казалось бы, ни к чему? Оказывается, есть способы: дать то, чего он хочет. Предложить то, чего не предлагают в школьной программе. Трогать опасных тварей профессора не советуют и категорически не рекомендуют посещать Запретный лес в любое время суток. Реддл сделал весьма заманчивое, возможно даже захватывающее предложение, полностью противоречащее школьным предписаниям.
    Искушенный в достижении острых ощущений Лестрейндж охотно согласился. Картина вырисовывалась животрепещущая. Застывшее чудовище, вытянувшееся в полный рост над водой и бесстрашный мальчуган, желающий его потрогать, словно мохнатого песика. Тварь похоже возмущала сия идея, она напряглась, насупилась, разинула пасть, всем своим видом говоря «что ты хочешь, мальчик? Смерти ищешь?». Роуланд упрямо, непробиваемо на неё смотрел, будто планировал загипнотизировать, будто это в его силах. Кровь пульсировала, разгоняя адреналин по всему телу. Это не страх, это чувство большего, заставляющего жить, заставляющего дышать и наслаждаться этим мгновением. Ему нравилось смотреть опасности в глаза, заглядывать в самую глубь, ведь Том, это же опасное существо, правда? Оно явно не желало, чтобы его трогали. Оно шипело, настоятельно рекомендуя удалиться студенту, но студент попался не понятливый.
    Реддл пообещал, Лестрейндж ждал знака. Будто они заранее сговорились, проделывали опасный трюк под названием «не пытайтесь повторить, будет смертельно больно». Они совершенно не знающие друг друга изнутри, неожиданно нашли себя вмести в этом мистическом лесу, действуя заодно. Том приблизился, он находился рядом. Что он планировал проделать? Роуланд ждал, в этот раз терпеливее обычного, ведь ему хотелось знать, что будет дальше. Он пошел проверить и пошел до конца. Очевидное качество Лестрейнджей – идти до конца, чего бы это ни стоило. Никогда не поворачиваться спиной. Гордо, только вперед и ни шагу назад. Сделав выбор никогда не сожалеть. Сожаления удел неудачников.
     Лестрейндж не смотрел на Реддла, но ощущал, что тот рядом. Не убежал, не отсиживался в кустах, любуясь зрелищем со стороны. Кажется, именно со стороны эта картина выглядела занимательной, захватывающей внимание любого мимо проходящего, но лес не посещали простые прохожие, нормальные студенты спали в своих теплых кроватях и видели десятый сон. Предусмотрительные и благоразумные вовсе бы покрутили пальцами у виска. Лестрейндж подобными качествами не наделен от природы. Реддл этим воспользовался, но не обманул. Послышалось шипение, шипение из уст Тома. Словно он договаривался со змееподобным чудовищем. Парселтанг? Реально? Вот откуда произрастала уверенность сокурсника. Он способен общаться со змеями, значит ли это, что он связан с Салазаром Слизерином? В голове Лестрейнджа быстро одно прибавилось к другому, и вывод напрашивался очевидным.
     Роуланд медленно, очень медленно повернулся в полуоборота, взирая на слизеринца, будто видит его впервые. Реддл – никому неизвестный Реддл, загадочный Реддл. Наследник Слизерина. Ты очень удивишься, узнав. Действительно удивлен. Брови Лестрейнджа приподнялись в удивлении и на какое-то мгновение, студент забыл про грозную тварь, нависшую над ними, студент уставился на своего сокурсника, который договаривался с этой тварью. Чудовище слушалось Тома, оно его понимало. И это чудовище, уже перестало интересовать Роула, пусть оно хоть десять раз самое опасное на земле, его вдруг заинтересовал сам Том. Лестрейндж смотрел на него под другим углом и градусом, словно он стал центром его внимания. Меж тем, Реддл полностью спокойный, даже довольный собою, заявил, что все готово, можно трогать существо.
    - Ты прав, я удивлен, не думал, что скажу это, - признался Лестрейндж, в его голосе появились нотки заинтересованности. Неужели перед ним действительно стоял потомок одного из могущественных волшебников, основавших их факультет? Самого яркого приверженца чистоты крови и её значения для магического общества. Или совпадение, но в совпадения Лестрейндж не верил. Он удивлен, и удивление его было настолько восхитительно, что опасность, нависшая над ними, совершенно не затрагивала. Том ведь с ней договорился, с этой диковинной зверушкой. С минуту Роул любовался самим Реддлом, он ему определенно нравился, а понравиться Лестрейнджу может не многое. Не трогать клыки и усы, хорошо. Подохнуть от яда слизеринец не хотел, это будет самая не впечатляющая смерть, самая бесполезная и нелепая. Он вновь направил свой взор на существо, протянув руку и коснувшись чешуи. Ей не особо нравилось, что её щупают, чувствовалось, как чешуйки тела твари подрагивают от недовольства и пренебрежения, но она, казалось бы, слушает своего змееуста. Пока слушает, надолго ли, - невероятно, Том, невероятно!
[AVA]http://s2.uploads.ru/jXhy1.png[/AVA]

Отредактировано Rowland Lestrange (17 марта, 2017г. 22:19)

    Некоторые слова не достаточно убедительны, если не подкреплены демонстрацией действий. В теории кажется все слишком просто, на практике выходит нет, поэтому Лестрейндж отдавал предпочтение второму, нежели первому. Роуланд волшебник действий, а не слов, хотя и за словом далеко не полезет, выскажет, если потребуется. Все зависело от ситуации. В его понимание все разделялось на «мне это надо», а это «мне не надо». За ним не замечалось хвастовства, он не кичился своими познаниями перед всеми, считая, что это не нужно, в отличие от некоторых других сокурсников. Некоторые весьма эффектно пытались подчеркнуть свою значимость, словно это у них жизненная самоцель. Роуланд гордился своим происхождением, считая себя выше всех этих показательных маневров. Держался в стороне, словно «я с вами, но меня тут нет, продолжайте дальше прилежно учиться, а я посмотрю, меня и без вас ждет блестящая карьера». Он даже не старался кому-то понравиться. Зато Том Реддл затмевал своими оценками всех остальных, заставляя многих чистокровных грызть локти от досады, Лестрейндж не обращал на это внимание. Его гордость не была задета. Разумеется, волшебник полагал, что «маггловская сиротка» просто желает выделиться на фоне остальных, произвести впечатление, ведь это так естественно. На деле выяснилось, что все намного глубже и больше, чем предполагалось изначально, просто у Тома это в крови, видимо, ему все давалось легко, не вызывая проблем в изучении.
    Лестрейндж следил за ним взглядом, осознавая, что тот ведет себя совершенно естественно, спокойно. Существо слушалось Тома и делало все, что он ему говорил. Впечатляющий талант, который не может быть случайностью. Лестрейндж не верил в случайности, очевидно Реддл потомок Салазара. Он в этом убеждался с каждой секундой, все становилось на свои места, становилось правильным и таким простым, понятливым. Тварь ничего не сделает без разрешения Тома, если на какой-то миг могло показаться, что это не так, что это какое-то нелепое совпадение, недоразумение, то это всего лишь показалось. Никаких совпадений, сокурсник знал, что делает. Лестрейнджа впечатляло и очаровывало происходящее, он не обладал подобным даром, но совершенно не означало, что он хуже. Подросток полностью осознавал, кто перед ним находится, теперь Том не нуждался в представлении, полностью продемонстрировав, кем является. Он переспросил, будто бы желает убедиться, насколько Лестрейндж все понял правильно.
    - Понимаю, - медленно, растягивая слово, отозвался слизерениц, наблюдая как Том зовет зверюгу к себе, как она опускается на землю, скользит своим чешуйчатым телом по земле, слегка задевая усами мантии школьников. Завораживающее, захватывающее зрелище, способное пощекотать нервы любому, если не знать того, что тварь не ослушается змееуста. Почти как засунуть голову в пасть дракону, с той разницей, что, скорее всего, пасть захлопнется и с головой придется распрощаться. Невероятно, потрясающе. Лестрейндж получал удовольствие, но не от самой твари, а от процесса общения Тома с тварью, это было самым чарующим моментом. Змееподобное существо, спокойно легло возле ног сокурсника, безусловно, довольного собой, – ты наследник Слизерина и я хочу стать твоим другом, предлагая свою дружбу – произносит Лестрейндж просто, без подтекста, очарованный увиденным. Он протягивает руку Тому, смотря в его темные глаза, казалось они беспросветные, словно дно Черного озера. Возможно, это все мистическая атмосфера леса, полутени, полузвуки, все это влияло и окрашивало окружающую среду, которая царила вокруг подростков. На фоне этой твари, Реддл смотрелся невероятно, достойно.
    Роуланд ожидал ответной реакции от Тома на его протянутую руку, рукопожатие - как некий ритуал, признание достойного, равного себе. Кажется он еще ни единой душе не предлагал ничего подобного, для него это определенно было важным. Он не с кем не дружил, но попробует. Никто из всей школы не обладал подобным редким талантом как Реддл, поэтому сокурсника этот факт делал особенным среди остальных и Лестрейндж это признавал прямо сейчас, в этом лесу, с протянутой рукой. И не было в его глазах ни страха, ни презрения, он смотрел прямо, в упор, восхищенный проделками Тома.       
[AVA]http://s2.uploads.ru/jXhy1.png[/AVA]

Отредактировано Rowland Lestrange (20 марта, 2017г. 15:52)

    Мистический ритуал рукопожатия свершился. Громий засвидетельствовал. Со стороны это выглядело действительно загадочно, будто совершается какое-то таинство, посреди ночи, в Запретном лесу у водоёма, под покровом тумана, но разве этих обоих волновало, как это выглядит со стороны? Том первым нарушил тишину, объясняя полезность яда своего ручного чудовища. Живое воображение Лестрейнджа мгновенно нарисовало бледного студента, корчившегося в лазарете, всего лишь выпив своего любимого тёплого шоколада перед сном. Интересная вещь - яд, но не метод Лестрейнджа, хотя как-нибудь попробовать стоит, возможно. Роуланд криво улыбнулся своим мыслям, наблюдая, как Реддл наклонился и собирает отраву в склянку. На деле у слизеринца весьма подвижное воображение, если он захочет, особенно на подобные, болезненные вещи. У отца в подвале есть ежи - сквибы, бесполезные зверьки, зато пищат они воодушевляюще. Симфония ежей радует слух. Яд на них пробовать не интересно, но на каком-нибудь безродном студенте, таком же бесполезном и не нужном магическому обществу, было бы любопытно, да? Однако кто даст полюбоваться проделанной работой? Можно будет увидеть только результат и представлять, как страдал отравленный. Том не подозревая, заставил Лестрейнджа размышлять, но Лестрейндж пришел к выводу, что яд однозначно не его метод, хотя соблазняет воображение и выглядит весьма вкусно. Он задумался и на какой-то миг ему даже показалось возле деревьев, там в кромешной тьме, два сверкающих глаза, следящих за ночными гостями, но нет, всего лишь показалось. Реддл собирал свой полезный яд.
    - Какое применение ты ему найдешь? - поинтересовался Лестрейндж, но вдруг чудовище Тома навострило усы, а затем вовсе уменьшилось в размерах и клубком скатилось в воду. Плюх. Разумеется, Роуланд не верил, что у его обретенного друга все вышло из-под контроля, значит что-то пошло не так в окружающей среде. Опасность? Глаза не показались Лестрейнджу в темноте? Это не был обман зрения? Не разыгравшееся воображение? Том потянул Роуланда к земле, наложив маскирующие чары, но не до конца проработанные. Ничего себе, а он действительно способный! Только поздно! Сам Лестрейндж тоже работал над этими чарами дома с отцом, но пока еще не добился наилучших результатов, поэтому показывать нечего, но он выучил некоторые другие, не менее интересные штуки, которые чаще причиняли вред, чем защищали. Поздно Том, они уже знают, что мы здесь. Лестрейндж молчал, кентавры показались, один очень низкий, видимо ребенок. Кажется это он их заметил. Роуланд предположил, что тот позвал своих родителей, логично, не правда ли? Все они втроем двигались близко друг к другу, маленький посередине. Они о чем-то разговаривали, на своем языке. Эти кони с человеческими головами переломают им все кости, если вздумают пройтись по ним, вообразив, что это специально для них постелили коврик из листьев. Ещё хуже, если они их обнаружат и сдадут с потрохами профессорам. Не сказать, что по этому поводу Лестрейндж сильно переживал, но это унизительно быть пойманным кентавром. Разумные твари приближались, явно кого-то разыскивая.
    Поздно, поздно, поздно! Лестрейндж знает, что связываться с кентаврами себе дороже, это он правда знает, особенно, когда рядом детёныш, ведут они себя крайне агрессивно, но сдаваться без боя он не намерен. Или слизеринцы будут действовать или эти кони втопчут их в грязь, в прямом и переносном смысле, растопчут своими копытами. Громкий хруст молодых костей стоять будет на всю округу. У Лестрейнджа явно не выйдет выползти из грязи чистым и невредимым, пожалуй, Малфой тут справился бы лучше, точнее Малфой сюда бы и не пошел. Выдохнув, Роуланд почувствовал, как адреналин с новой силой начинает бить в крови, провоцируя к действию. Провоцируя рвануть со всех ног, чтобы ветер в ушах. Скорость - это страсть, весь мир летает. И кажется, Лестрейндж давно бы полетел, если бы не рядом лежащий Том. Какое огорчение! Он же не может оставить своего нового друга.
    - Бегать умеешь? - еле слышно, почти одними губами прошептал Лестрейндж, медленно, очень медленно, выуживая из кармана мантии свое заготовленное зелье на экстренный случай. Разработка отца для отвлекающих маневров. Лестрейндж-старший его усовершенствовал и в запасе у молодежи будет минут пять, они вполне успеют добежать до морской границы, т.е. запутать след и вполне возможно уже оказаться на территории Хогвартса, если повезет. Готовься! Кентавры уже почти подобрались к студентам, Лестрейндж левитирует пузырек, на уровень их глаз и уставились они на этот неожиданно взявшийся из неоткуда предмет, как типичные животные, не поняв, что собственно происходит. Однако этот фокус долго на них не прокатит, - взрыв!
    Бах! Пузырек разлетается, содержимое расплескивается в разные стороны, попадая в глаза кентаврам. Дымится. Роуланд резко тянет Тома за руку, чтобы самим не попасть под действие этой едкой штуки. Не выпуская рукав мантии своего нового друга, Лестрейндж увлекает его за собой, переходя на бег, попутно заметая следы. Потом он все же в какой-то момент выпускает Тома, там вдалеке уже виднеются стены замка. Резко остановившись, Лестрейндж сгибается пополам, упираясь руками в колени и пытаясь отдышаться. Ничего себе ночная пробежка получилась. Он ведь не потерял Тома, да?                           
[AVA]http://s2.uploads.ru/jXhy1.png[/AVA]