[indent] Том раздражался, но на вечера ходил. Не хотел, но ходил. Рад бы избегать, но ходил. Ибо понимал, что лучшее средство для того, чтобы не уйти в себя - это попасть в эпицентр скопления раздражителей. Свет, шум, вычурность, показуха, лицемерие - всё то, с чем мужчина так хорошо ладил, но что буквально выводило его сейчас, грузило, ложилось давлением на плечи и голову. Просто потому, что направлено не в ту сторону - на магглов, на страх, на молчание; и потому, что сам Том не направлен был не на что, так и балансируя на грани своей личности, если отобрать у него все раздражители, яды, настойки и прочие, при любых условиях сомнительные "стимуляторы бытия". А всё-таки.
[indent] Никто компанию в его походе на высокий вечер этой недели Наследнику не составлял. Он так ничего и не писал Ребекке, так и не приглашал Бланш, и даже Маркуса за старую мужскую компанию - даже его не звал, хотя кто, как не представитель Британии, вписался бы в это всё как влитой. Вместо того он любезно принял приглашение троюродного кого-то там Леруа и двоюродного кого-то там кому-то там Розье, короче говоря, месье и мадам Д'Жуань. Реддл сейчас почти как диковинный зверь среди скучающей публике: молодой, загадочный, вышедший из темноты и словно бы туда готовый вернуться, так ещё и в такое громкое дело вляпался, так еще и извинения Аврората получил; к тому же, у кого ещё в родственниках мог затеряться обскур, даже теоретически? Даже если и не родственником оказался вовсе, как показало исследование. То-то же. Мужчина чувствовал, как его обсасывают, но не испытывал по этому поводу ничего выразительного. Для дела полезно, а остальное... а остальное всегда оставалось неизменным. Люди лишь люди, даже волшебники чистой крови и разума не без изъянов. Черту бытия обычным человеком, в конце-то концов, один лишь Наследник и переступил. Четыре раз крестражами, неистовое количество раз в Практике Искусств, ещё один, конечный, там, в той драккловой камере Азкабана... Мысли вновь задержались на том моменте, а когда честно не травивший себя ядами уже второй день Реддл вернулся "в мир", то обнаружил, что донёс себя на внутренних призраках прямиком в зал. И даже успел ввязаться в разговор. Снова. Или это его увязали в него. Снова. Или что-то ещё. В который раз.
[indent] Волшебник не без скепсиса, но с искренним порывом понять, что пытался донести один и з собеседников, вслушивался в озвучиваемые слова. Словил себя на наблюдении: сегодня здесь много родственников Розье. Жаль, сам Оливер так и не добрался до Франции. Возможно, это бы что-то изменило (имейся бы, конечно, что менять).
[indent] - ... Не сочтите за грубость, господа, но во мнении каждого из Вас меня неизменно удивляет одна вещь: почему Вы считаете, что в той трагедии замешан волшебник ? - его взгляд никогда не относился к тем, что можно долго и без нервов терпеть. Особенно в последнее время. Особенно с учётом болезненного, едва ли вообще свойственного живому человеку цвета лица поверх подаренный природой красоты. Недолгое молчание, компания кругом стала сплошным вниманием. Разных оттенков. - Природа обскурии такова, что часто ей не нужно внешнее воздействие, - в своё время один и тот же чудом доживший до своих лет обскур показал это и в Штатах,  и в Европе. Неужели ещё тогда никто ничего не понял?  Реддл не удивлялся, впрочем. Так и знал.
[indent] - Месье, - прокашлялся в кулак один из участников беседы за пятьдесят, - Вы считаете, что французский Аврорат настолько некомпетентен? Вы на свободе,  разве не это свидетельство воцарившей справедливости процесса.
[indent] - Я считаю,  что Аврорат любой из стран, занявшихся этим делом, неправильно трактует природу события, не давая своей компетентности выразиться на практике. В этом случае факт того, что я мог бы сейчас находиться в Азкабане, не изменил бы ничего, кроме поставленной неверно точки на том, что может повториться снова.
[indent] - Вам были принесены извинения, что значит признание ошибки, что в таком случае может требоваться ещё...
[indent] - Дело не во мне. Аврорат компетентен достаточно, чтобы признавать свои ошибки и помнить о здравом смысле. Однако этого недостаточно,  чтобы понять суть проблемы и уберечь магическое сообщество. Это то, что меня волнует. Стало бы моё заключение гарантом общественной безопасности, я был бы не против принести такую жертву на алтарь мира волшебников.
[indent] - Хотите ли Вы сказать,  месье Реддл, что виноват Аврорат? Общество? Мы? - вот и ещё один собеседник, молодой и гордый. Держался из последних сил.
[indent] - Напротив.
[indent] - Это как же так, кто тогда?
[indent] - Кто угодно,  но не волшебники. Ни разу за всю историю наше общество не заставляло собратьев скрывать магию в себе.  Это не наша вина.
[indent] Кажется,  кое-кому стало понятно, к чему клонит британец. Какая не осторожная идея, острая,  так не принято. Вмешался третий.
[indent] - ... Господа, Вы ведь ещё не пробовали это великолепное эльфийское вино? Позвольте о Вас позаботиться, - мужчина с улыбкой и учтивостью удалился. Правда, ему повезло обнаружить рядом с собой, почти за спиной, некую молодую особую.  Это выглядело как выход? Возможно. Реддл пока лишь молчанием и ничего не выражавшим взглядом мутных чернющих глаз подпитывал своеобразную атмосферу  (между интересом,  возмущением, желанием знать и страхом за то, что услышат), пока отошедший волшебник оживленно не отвел британца чуть в сторону,  касаясь его спины.
[indent] - Вы ведь ещё не знакомы с моей племянницей, не так ли? Зря, ох зря! Она чудесна, - и не вызывал таким образом ничего, кроме скепсиса. Британец вообще постепенно начинал раздражаться,  только пока ещё держа себя в руках. - Том Реддл,  моя дорогая. Наш почтенный гость, ты знаешь о нём,  непременно, - улыбка, а волшебник все так и наблюдал за цирком. Пялился (буровил взглядом) на мужчину до тех самых пор, пока этикет не сказал,  что надо переключиться на даму. - Расскажешь ведь месье о семейном деле,  не так ли?
[indent] И был таков. Ладно. С Тома не станет.

[indent] Может быть, зря. Зря Том пришёл сюда, слишком мёртвый внутри и слишком быстро привыкший за счёт этого к новым пристрастиям физическим, чтобы поверхностно просто раздражаться. И заговорил он сегодня зря. И пришёл, снова, сегодня зря. Так ему в какой-то момент показалось.
[indent] Пожалуй, французы Реддлу никогда не нравились. Канонизированный стереотип, которой он, как до предела стереотипный британец, вот прямо сейчас даже не отрицал. Даже соглашался. Даже находил в этом смысл. Наверное, на этом всё. Сказано самое важное. Идея (посыл) понятна.
[indent] Том смотрел на Шанталь ровно, с лицом непроницаемым. Всё, что озвучивала француженка - мерзость. Гадость. Неприятная правда или отвратительная ложь незнания, за которую принято вызывать на дуэль, если окружающее пространство позволяло провести такой. С Реддлом подобное случалось - проводили; сейчас - нет, ни помещение, ни аудитория не позволяли, а (летальные) травмы в сие место не вписывались. Что же - этот факт мимоходом отметился сам с собой, пока в голове схематично покрутилась вся планировка помещения и вечера как такового. Ладно.
[indent] - Могу сказать тоже самое о вас. От дочери Розье было бы глупо ожидать чего-то, кроме как красоты.
[indent] Слова волшебницы с, вероятно, сильным замахом полетели в Реддла. Что обычно болевое? Отношения, семья, травмы детства. Три кита, и Розье разом решила упомянуть их все. Общий фон того, что лежало о Томе теперь на поверхности, позволяло. Что-то да заденет, не так ли? Она не ошиблась, в самом деле задела, только немного не то: лишь неприязнь и выдержка. И всё. Когда-то давно Реддл слышал подобные слова десятки раз, если не сотни. От десятков разных людей, ничего, совершенно ничего о нём не знавших. Тогда злился, обижался, оскорблялся... первое время. Только реагировал не так, как ждали все, и уже вскоре те, кто обзывали его "маггловским сиротой" или "ужиком-запомойником", теперь были готовы убить за него, ради него, стерпеть что угодно, стыдясь своего поведения в прошлом. Поведение по итогу говорило лучше слов, особенно реакции на слова. И о, как часто эта реакция раздражала. Том выработал иммунитет и терпение, потому что так было нужно тогда. Так нужно и сейчас. Так нужно будет всегда. Он знал, зачем люди говорили подобные слова, и единственное, что со временем начало задевать его в них действительно - это разочарование в глупости озвучивавших волшебников. Недальновидности, примитивности, избалованности, непродуктивности самомнения и всё такое. А должно быть не так; волшебники не должны быть глупыми. Искорёженное, истёртое, ненормальное, фанатичное и перекошенное по всем направлениям нутро обходило айсберги, ныряя на дно, чтобы отследить, от чего откололся кусок. Сейчас это вызывало отторжение, неприязнь, почти брезгливость. Яд выпускался не на тех и не на того, на кого следовало бы; извивания перед Наследником, которому всё равно. Мерзко. Мерзко. Грустно. Так по-ребячески.
[indent] Слова отскочили от него с такой же силой, с какой и были закинуты ранее. Том побывал в Азкабане - чего теперь, после такого опыта, француженка ждала от него в ответ на свои деструктивные слова? Этот вопрос почти читался к едва-уловимом изгибе одной брови и зависшем в воздухе скепсисе, смешавшемся там же со всем прочим.
[indent] - Мне стоит обольщаться подобной, пускай и сомнительной на достоверность, осведомлённостью моей биографией? - голос пуст. Ни о чём. Выдержан, приятен по тембру, но не приветлив по содержанию. Чернющие глаза неотрывно смотрели на Шанталь. Невеселый, мрачный, бледно-не-живой, пускай и представительный, он внешне менялся разве что тем, что на дне его недобрых омутов заплескалось непонятного оттенка раздражение. Нет, разум и самообладание - это всегда оставалось козырями Наследника. Особенно при таких, как Шанталь: именитых, разбалованных, получивших всё от рождения, а потому не знающих никакого горя девиц. - Скудно, мадемуазель. "Немного" и "скудно" - понятия достаточно разнящиеся, - волшебник собрал руки за спиной, стоя неизменно ровно и почти недвижно. - Но если эта тема вас занимает, я готов выслушать все ваши предположения, а также затронуть обсуждение практического смысла от обилия, как вы выразились, "девушек", - внешне светлая Розье и внешне тёмный Реддл. Золотой яд в воздухе и удары его капель о серый камень, не стёртый океаном. И столь же разнившееся внутреннее содержание.

[indent] - Пройдёмся, - меняясь в лице от слова "нисколько", Реддл предложил мадемуазель руку, как и было положено. Хочет поговорить - поговорят. Том не терял ничего, а мог приобрести... знания об ещё одной чистокровной особе, которую по итогу разместит или нет на свой стол с резными фигурами.
[indent] Диалог, признаться, начался в самой странной за последние несколько лет манере. Встречи по всей Европе, волшебники разной степени ударенности, Тудор, в конце-то концов, Ребекка - ни с кем он с ходу не ввязывался в столь глупый, бессмысленный и не продуктивный диалог. И тем не менее. И тем не менее. Вот он - факт, вот он - сад, вот она - Шанталь, говорящая об откровенной ахинее чистой воды. Ладно.
[indent] Присаживаться он не хотел, но, дабы не стоять над душой и вести диалог более конструктивно (насколько это возможно в принципе), всё-таки устроился рядом (на том конце лавочки).
[indent] - Вот, значит, что вы имеете в виду. Простое сношение, - мужчина не чувствовал дискомфорта или напряжения. Он чувствовал разве что несуразность и головную боль (от того, что вышли из шумного помещения, от того, что телу второй день плохо без ядов и настоек, к примеру). Даже не заметил за этим всем, как внутренне отвлёкся и перестал уходить в себя.  - Поскольку вы не сильны в политике, мне стоило бы опровергнуть слова Оливера или начать высказывать противоположную вашей позицию. Однако же, я не нахожу в этом смысла, - честное зеркало, раз уж они там, где подслушивать не привыкли, - по той же самой причине, что "мне плевать". Если мое мортидо преобладает над чужим либидо, то я склонен сделать из этого косвенные выводы. О том, к примеру, что разум доминирует над материальным. Говоря же о нас, - он осмотрел волшебницу, ненадолго задержался взглядом на её волосах, но никак это не подчеркнул, после продолжив, - то напряжение, помимо двух эго, отсутствует. Я не чувствую эволюции. А вы? - брови приподнялись в некоем вопросе, и на лице даже что-то вырисовалось.
[indent] Том способен оценить женскую красоту по общепринятым и своими собственными мерками. По обоим из направлений мог сказать, что и он, и Шанталь - красивые, привлекательные; для общения любого из форматов. Однако прекрасно держал себя в руках, имея иные приоритеты. Поддаваться соблазнам юности, которые, в силу возраста и гормонов, изредка требовали выплеска - да, приходилось, но за сим отношение Реддла к процессу и заканчивалось. И уж тем более...
[indent] - ... странно обсуждать подобные вопросы только познакомившимся взрослому мужчине и взрослой женщине, будучи сокрытыми от посторонних глаз на устойчивой скамейке, - рационально отметил здравый смысл всю абсурдность их диалога. Бесцветная, почти карикатурная констатация.
[indent] Чего от него вообще хотела Шанталь? Если честно, он понятия не имел. Предполагал, что и сама волшебница - тоже. Но, наверное, спасибо ей за откровение. В какой-то момент он в самом деле вспомнил кровавые ванны с Ребеккой в Бране, и даже стало почти любопытно - к какой из энергий это относилось? И какое, дракклы дери, влияние на других? Кроме, конечно же, самого благоприятного и правильного - иначе, разумеется, Наследник влиять не мог. На данный момент, после всей странной ситуации, едва ли слова Шанталь, её непрошеное мнение о его влиянии, о его неправильном, вероятно, негативном влиянии на других, волновали Тома хоть сколько. Если только отвлечения ради, ели только у неё "наболело": ушами волшебник умел быть великолепными.
[indent] Некоторое выжидание читалось в его глазах, пока он, занимая себя, пользовался возможностью рассмотреть Розье получше.

[indent] Том смотрел на неё как на... девицу, читавшую не ту литературу. Акцент на магглов, имевших иные приоритеты и уклад; акцент на магглов, о которых ничего не знала. Акцент на магглов, которых, по её словам, в каком-то смысле можно сравнивать с волшебниками. Мерзость. Упущение, допущенное её семьёй, изначально заточенной под то, чтобы идти правильным путём. Но. Конечно же, так не происходило.
[indent] Головная боль неприятно перенеслась на кожу, словно заставляя ту отслаиваться как у змеи, пускай и только ощущение, а реальность неизменно. Никогда не бывший радостным взгляд потяжелел. Реддлу не смешно. Ему не интересно. Ему досадно. Какая глупая, напичканная не теми примерами волшебница.
[indent] - В таком случае, мы понимаем эволюцию по разному, - Том не скрывал того, что ничто из озвученного ему не нравилось и не было правильным. Но он сам сказал, что Шанталь может говорить всё, что ей вздумается - будет слушать. Этому и следовал. Своё мнение он приводил в редких случаях, если честно, а если учитывать сломанный колдофон в виде Оливера, который не высказывал всей сути взглядов Тома в силу их договорённостей, то какое-то представление об идеях Реддла у Шанталь уже заведомо сложилось. Пускай ему и следует. Для себя британец пока не видел смысла ломать хоть что-то из её розового внутреннего мира. В себе уже всё сломал и выкинул лишнее.
[indent] - Чувства, - мужчина едва насупил брови. - Как часто я слышу серенады в их честь, и как редко они в результате стоят этих спетых серенад, - нет в его словах ни цвета, ни вопроса, ни оправдания. Он Шанталь просто не понимал,  как и значительную часть других людей. Нет, Наследнику уже и не нужно было понимание, он Шагнул слишком далеко, став единственным, кто стоял одновременно по обе стороны. Настолько далеко, что собственная физическая оболочка ускользала от него, и теперь он сидел здесь, разговаривая с напичканной дурными нелепицами и избалованностью девицей об откровенной ахинее, находя в этом почти подсознательное раздражавшее равновесие. Даже подумалось,  что мало удивительного в том, что Оливер мало говорил о сестре и её интересах, когда речь заходила о семье.
[indent] "Спаривание магглов, застрявших в расовых предрассудках, как знак чести или бесчестия", - бред, бесполезный для волшебников, вовсе не страдавших от глупости расизма. Не тех, кто получил магию случайно, естественно.
[indent] - Я не вмешиваюсь в жизнь магглов, они не должны вмешиваться в мою. У них есть магглы, у меня есть волшебницы, - удивительно, что в своей речи Реддл действительно редко лукавил, следуя большей части того, о чём говорил. Главное в этом всём не спрашивать про опыт самой Розье. Том уже достаточно разочарован её ходом мысли. - Я тоже могу рассказать вам о магглах некоторые занимательные вещи, но они не окажутся столь романтичным и литературно выстроенными для поучения, как ваши. Они печальны, - Тому снова не было смешно. Нисколько. Не весело. Не задорно. Он ненавидел, когда волшебницы разговаривали в подобном ключе. Но не вмешивался, по большей части: в Европу прибыл не за тем, а от Франции ничего, кроме абсурда (к сожалению) изначально не ждал, во мнении своём за года не изменившись. Устроил руку на изголовье скамейки, подпёр щеку большим и указательным пальцем. - Насколько развернутый ответ вам бы хотелось услышать? С акцентом на натуру и историю магглов, скажем? - Том не шутил. Лишь не мигая смотрел на Шанталь, перебирая в голове то, что идёт быть озвучено. Может быть даже показано. А, впрочем, нет. Пока Розье не способна будет это оценить должным образом. Она слишком заигралась в сказки, сидя на розовой перине. Никакого акцента или внимания на её внешность, голос, мимику. Только глаза.

[indent] Мужчина моргнул. Её "стойте" застряло в голове, несколько раз повторись. Лицо, чуть напряженные брови - неизменно, но взгляду пришлось ненадолго соскочить с глаз Шанталь из-за её смены положения.
[indent] - Десять лет назад вы увидели бы чувства, о которых говорите сейчас, скажи мне то же самое. Странно было бы отрицать подобное, оно естественно. Но сейчас вы наблюдаете скорее реакцию. Она достаточно слаба для того, чтобы назвать её чувством, но существует по факту, чтобы не игнорироваться. Как раз потому, что человек. Как раз потому, что помню, как бывает иначе. Сейчас я понимаю это так, но если вы правы, то вы правы. Когда-то, возможно, я взгляну на вещи иначе. Как, возможно, и вы, - в глазах волшебницы происходило многое, в её микро-жестах и мимике тоже, и лучше всего сейчас было это считывать. Понятнее и эффективнее, чем залезать в голову, потакать или выстраивать шумную оппозицию. Том прекрасно знал, что раздражало людей, как и имел представление о том, что нравилось большинству из них. А потому действовал так, как действовал. Почти подсознательно, следуя внутренней пустоте и необходимости насытиться тем, что невозможно получить изнутри, извне - наполнением. Розье сама не понимала, насколько прекрасно выполняла эту функцию. Вне слов, вне доказательств, вне чего-то ещё, что успела себе придумать. А Реддл, как одна из форм дементора, паразита или ещё какой твари в человеческой оболочке, вполне себе на этом держался, обходя собственную рационально обоснованную неприязнь к озвучиваемым девушкой глупостям. Глупости зачем-то звучат, и если звучат, то пускай хотя бы приносят пользу. Незримую. Извращённую в своей форме.
[indent] - К магглам я испытываю нечто иное, отличное от ненависти. Ваш единичный пример не будет сильнее моего единичного примера и наоборот, если исходить из вашего утверждения, потому наши шансы в этом диалоге одинаково равны, как и исход понятен для каждой из сторон, - британец продолжал ковырять ложкой. В ком именно и на каком месте - вопрос вторичный. Но, по большей части, остановился на том, что его цель в данном диалоге - реакция Розье. Она отвлекала и заставляла фокусироваться на себе, не выпадать, как это тянуло делать после истории с дементором почти... всегда. Лучшее из того, что вырисовывалось в концентрированной ахинее. Девушка двадцать лет прожила со своими взглядами, заседая в замке, и тоже самое делал и Реддл. Только у него не было замка, как и не было необходимости соответствовать, а потому его свободе в опыте можно было даже позавидовать. В каком-то смысле он осознанно гордился подобным. Уже и не уверен, что желал бы иной судьбы: крови, детства, истории. Всё расположилось на идеальном месте, чтобы давать возможности двинуться в любом из направлений, имея для этого все основания. Только речь пока не об этом. Зацикленная на своём мирке девчушка пыталась из окна достать что-то далёкое, подстраивая под доступный ей угол обзора. Что же, пускай. Это даже со стороны выглядело как то, зачем можно было понаблюдать воочию. В чём Реддл себе не отказывал, любезно ковыряя и ковыряя, прокручивая да прижимая ложкой. - Я не убеждаю людей, если они сами не хотят убедиться. Скорее показываю то, что, быть может, откроет им нечто новое. Или не откроет. Всё от них самих и зависит, - рука вернулась на место, т.е. к лицу, а взгляд неизменно направлен на Розье. С терпением, неприступной готовностью терпеть заблудших и давать им то, чего те и жаждут. С получением собственных бонусов, само собой. В этом их взгляды друг на друга поверхностно казались даже походим. Главное, не заходить дальше. В Шанталь можно ничего и не найти, а в Томе можно поспешно сгинуть. - Но, раз вы настаиваете на подобной постановке вопроса, то и мне следует уточнить две вещи, чтобы дать вам ответ, - поправил свою спавшую челку, пройдясь взглядом по зелёному окружению. - Каковы мои идеи? - небольшая пауза, всё очень внятно, просто и без капли сарказма. Только ложечка. Чайная. - И как долго вы сами жили среди магглов, мадемуазель Розье? В скольких странах, общинах и как давно - дополнение ко второму вопросу. Мне стоит понимать, насколько велик опыт собеседника для разговора на равных, - ложечка. Британская ложечка и ни капли чопорности.