[indent] Самые сильные преобразования личности происходят не в процессе разговоров, не во время монотонной лекции или созерцания страшных последствий. Самые сильные изменения личности происходят в часы одиночества, в долгие минуты обдумывания, переваривания тех мыслей, что были услышаны, тех идей, которые были произнесены. В дни и месяцы работы над собой по собственному желанию, из-за самостоятельно осознанной необходимости, которая пришла после принятия своей ничтожности и никчемности. Картье, как и многим, другим это далось не просто и не сразу. Много эмоций. Много переживаний. Много жалости к себе. И, наконец, много темной магии. Да, той самой, которая долгое время не удавалась Кристофу и в которой по итогу он достиг определенных успехов.
[indent] Предательство открывает глаза на многое. Оно может заставить думать по другому, может заставить действовать. Предательство любимого человека сначала ввело Картье в депрессию, ввело в уныние, в апатию, а потом не без посторонней помощи подтолкнула к работе над собой. Темная магия, с которой все началось, как и тогда поводом к разговору с таинственным англичанином француза подтолкнула магия, стянула с Кристофа розовые очки. Боль от предательства, практика не одобряемой  в обществе магии, которая не может не влиять на душу, книги об истинно волшебном мире и истинных волшебниках, которые попадались под руку Картье в библиотеке, пока он искал новое заклинание или новый ритуал для экспериментов над собой и своей выносливостью, в полной мере раскрыли глаза юноши на то, о чем долгое время говорил с ним Том. Магглы жестоки. Грязнокровки бесполезны. Мир вокруг катится в пропасть. В бездну, где может погибнуть сама магия, а не только волшебники, забывшие свои корни и отказавшиеся от своих традиций. Кристофу вдруг стало отвратительно все вокруг. Мерзко от тех людей, которым пожимал руку каждый день, от той работы, что выполнял. Каждый новый закон - шаг в никуда. Каждое сообщений в СМИ убивает прошлое. Славное магическое прошлое. Не видя что это путь в неуда. Невежество. Грязь. Молчание.
[indent] Картье не хотел больше молчать. Не хотел быть сторонним наблюдателем. Он хотел действия. Хотел своими руками изменить будущее, постараться предотвратить катастрофу. Решиться начать действовать оказалось просто. Кристоф до такой степени начал верить в правильность и необходимость своих мыслей, что заговорить о них перестало быть для юноши чем-то из ряда вон выходящим. Так родилась идея создать оппозицию. Сначала это были лишь разговоры, но постепенно Кристоф все больше проникался идеями, будущим, которое рисовал в своем воображении, миром, который ему когда-то описывал Том, и скоро простых разговор французу показалось не достаточно. Это было слишком мелко. Слишком ничтожно в перспективе. Тогда Картье вспомнил о клубе, о котором слышал от Тома и его английских друзей. Тогда решил создать что-то похожее во Франции. Вот только отдалено похожее. Более продуктивное. Более масштабное.
[indent] Он вдохновлялся Томом. Он не забывал его пример, его методы, его силу. Он создал эту организацию по его постулатом и с терпением ждал удобного момента, чтобы показать Реддлу свое, нет, всё же из детище. Это все для него и во имя него. Кристоф все продумал на несколько шагов в перед и методично шел прямо, вымеряя шаг за шагом дистанцию. Они почти не переписывались, а в тех немногих строках, что Картье отправлял Реддлу он умалчивал о своей не гласной деятельности во Франции. Он сам хотел добиться как можно большего, прежде чем показывать все это Тому. Он гордился этим "кружком", тем, как у него получалось сочетать две жизни, и как постепенно правильные мысли захватывали умы французов. Их становилось все больше. Они уже начали распространять литературу.  И это было только начало.
[indent] Том всегда умел хорошо чувствовать момент. Он вернулся как раз вовремя. О, Кристоф был в восторге, когда получил письмо англичанина с уведомлением о его возвращении во Францию. Француз радовался чуть ли не как ребенок, он как безумный улыбался, переписывая письмо Реддла, в красках представляя как описывает Тому, что происходит в тени продолжающихся, но замедлившихся либеральных реформ. Кристоф знал, что Тому понравится, что он оценит. Кристоф хотел, что Том оценил его работу по достоинству. Кристоф хотел, чтобы Том присоединился к ним. Чтобы возглавил их. Конечно, негласно. Разумеется, оставаясь в тени, подвергая опасности своих преданных людей, которых собрал для него Картье.
[indent] Встреча выпала на теплый осенний день, поэтому не было ничего удивительного в том, что Том пожелал встретиться с французом в саду, хотя, конечно, Кристоф предпочел бы поговорить в его комнате, там были под скрывающими чарами и защитными рунами спрятаны документы и материалы, которые Реддл, наверняка, нашел бы занимательными. Но значить чуть позже, после первых слов приветствия. Не будет же он настаивать?
[indent] - Том, - Картье махнул англичанину, приближаясь к нему по садовой тропинке. Кристоф был очень возбужден. Ему хотелось все рассказать прямо сейчас, но пока молодой человек выжидал. Тянул время, оттягивая самое интересное. Просто знал, что много говорить сразу не следует. - Я рад Вас видеть. Надолго Вы к нам? [AVA]http://sh.uploads.ru/dWck3.png[/AVA]

[indent] Темная фигура красивого мужчины гармонично вписывалась в пейзаж аккуратного сада семьи Картье. Тихий и ровный голос англичанина не нарушал созданную человеком гармонию, и даже сам Кристоф смотрелся более чужеродно в этом красивом месте, чем Реддл, который почти не отрывался от созерцания цветов на своего старого знакомого. Конечно, такое равнодушие больно задевает Кристофа, ему хочется развернуть Тома к себе, хочется начать говорить, объяснять, показывать. Но француз знает, что еще не время, что надо соблюсти формальности, что надо найти удобный момент, чтобы с максимальной выгодой преподнести своему вдохновителю сеть из верных идеям людей, связанных между собой, но почти ничего не знающих друг о друге людей. Поэтому Картье пока отмалчивался, как всегда с замиранием сердце слушая Реддла и невольно за ним наблюдая, пытаясь подметить то ли что-то знакомое, то ли наоборот что-то новое, но что неизменно бы свидетельство о не изменившихся планах и взглядах англичанина. Конечно, ничего подобного Кристоф не заметил в Томе, разве что кроме привычной сдержанности англичанина. Впрочем и сам молодой человек сейчас держался довольно скованно или точнее напряженно, прибывая в ожидании подходящего случая, удобного момента.
[indent] Только слова Реддла о его скором отбытии, заставили Картье податься вперед. Как так? Нет-нет, Реддл должен задержаться. Он должен возглавить их! Наконец, выйти из тени, чтобы участвовать в выборах, которые ожидаются через два года. Кристоф уже начал подготавливать для этого почву. Все продумано. Все спланировано. Только, послушайте, Том! Только оцените перспективу и проделанную работу. О, Вы останетесь довольны. Картье чуть растянул губы в улыбке. Он покажет англичанину "интересную" Францию. Францию готовую его слушать и идти только за ним. Францию, которая может остановить популярное либеральное движение. Которая уже начала это делать. Осторожно, незаметно, стараясь поникнуть во все сферы жизни. Молодежь, судьи, учителя, банкиры - их было много. Они все работали. Они нуждаются только в грамотном руководстве, которое никто не обеспечит лучше Реддла.
[indent] - Всего на неделю? От чего же так не на долго? - поинтересовался Кристоф, подступая еще чуть ближе к Тому и тоже переводя взгляд на цветы. - Красивые, правда? Жаль, что скоро зима,- а вот либерал не лозунги, которые они отзеркаливали и высмеивали в своих брошюрах Картье было не жаль. Красивые слова, такие же красивые как это цветы, но куда более опасные, чем шипы роз. Проработав достаточно в бюро магического законодательства Кристоф научился ценить слова, научился видеть их силу убеждения и памяти. Научился ею пользоваться, иначе бы к нему никто не присоединился. Иначе бы он так и остался один в своей библиотеке. Но слова, магия, разбитое сердце, наконец, проснувшаяся гордость и тень англичанина подталкивали юношу к действию. К слову о гордости - Кристоф еще раз улыбнулся Реддлу и протянул ему руку.
[indent] - Но я всё равно рад Вас видеть. И надеюсь, что Франция сможет Вас увлечь на более долгий срок, чем Вы ожидали. И, к тому же, приятно удивит,- улыбка сошла с губ француза, и Картье в миг сделался серьезным. Конечно, ведь Реддл спросил о нем лично, можно начинать говорить о проделанной работе, описывать перспективы, но всё же... Всё же стоит еще немного повременить и подготовить самого англичанина к серьезному разговору. К тому же, лучше бы им перейти в комнату Кристофу. Молодому человеку хотелось не просто рассказать о проделанной им работе. Ему хотелось все показать Реддлу, дать потрогать, так сказать. - Я много работал над собой. Изучал магию. Читал о первой магической войне. Я бы хотел Вам показать, к чему привели мои измышления. Возможно, что-то покажется Вам достойным внимания,- Кристоф говорил и держался  совсем не так как раньше. Он был более спокойным, ровным, уверенным в себе, в чем-то даже уверенный в своей исключительности. Он говорил с Томом с уважением, но без раболепия и постоянного страха в глазах. Конечно, эта эмоция перед этим волшебником никуда не исчезла, но сейчас она была слишком далеко спрятана. О ней знали только Том и Кристоф. Она же диктовала их роли, но не она побудила Картье на смелые и продуманные поступки в отношении его "кружка". Это был результат битвы с самими собой. Результат глубокой мыслительной и нравственной деятельности. Результат, которым хотелось поделиться с тем, без кого юноша никогда бы не стал таким как сейчас.  [AVA]http://sh.uploads.ru/dWck3.png[/AVA]

Отредактировано Christophe Cartier (22 апреля, 2017г. 13:41)

[indent] Сегодня Кристоф был настроен философствовать больше, чем обычно. Ну не мог он не поддаваться прежним, не изжившим себя (только потому что они оказались полезны в настоящем) привычкам в такой судьбоносный для него и его "детища" день. Картье не раз в красках представлял, как пройдет эта встреча, но старался быстро оборвать свои мысли, чтобы потом не упустить момент и насладиться им в реальности. Том вернется - в этом Кристоф не сомневался, и оставалось только ждать, чему Реддл отлично научил француза. Терпение. Послушание. Дисциплина и иерархия. Так звучали столпы, на которых Картье построил свой небольшой (или не совсем не большой) кружок. Правда, не всем его членам были известны все постулаты. Например, об иерархии догадывались только самые приближенные, в то время как остальным говорили о равной пользе каждого для общего дела. И этому тоже научил его Реддл, посвящавший в свои планы только избранных и только в тех аспектах, которые этому избранному стоило знать. Очень хорошо такая система работала и в больших масштабах. А главное это было безопасно. Том же любит рассудительность и безопасность, Кристоф, наверное, это знает лучше других его сторонников, болью не раз прочувствовав, что бывает за глупости, излишнюю чувствительность и слабость.
[indent] - Да, Том. Я бы хотел Вам кое-что показать. Я очень надеюсь, что Вы оцените проделанную мной работу,- пусть голос Картье звучит ровно и спокойно, и в нем уже не услышишь тех раболепных ноток или отчаяния, которое было в и тоне, и во взгляде Картье, когда Реддл отправлялся в путешествие по Восточной Европе, а Вивьен его предала, но сейчас во взгляде Кристофа было что-то похожее на обожание или восхищение волшебником, который перед ним стоит. Картье никогда и не подумал бы сомневаться в волшебных умениях и потенциале Реддла, но по настоящему смог их оценить не так давно. Но всё же... Всё же в англичане главным было не это. Главным была его сила убеждения. Его умение разговаривать с людьми, нравится им, убеждать их. Именно такой лидер им и нужен, который всем нравится, но ни перел кем не заискивает. Который служит только самому себе и тем идеалам, которые он вложил в голову француза.
[indent] Кристоф сделал жест, призывающий Тома проследовать за ним, и молодые люди, не тебя больше ни минуты, проследовали в комнату Картье. Фамильный особняк почти не изменился за шесть лет, только добавилось обывателей в виде жен кузенов, благо ни Кристофа, ни Бланш насильно связывать узами брака не было никому нужно. Впрочем на Бланш Картье уже имел весьма определенные планы.
[indent] - Проходите и располагайтесь,- Кристоф несколько нервно улыбнулся Тому и закрыл за ними дверь, не забыв наложить на нее защитные заклинания, не позволяющие подслушать и войти без разрешения хозяина. Уже одно это Том мог бы оценить. Только вот Картье не терпится поделиться с лидером своими стараниями, поэтому он не ждет оценки такой мелочи как меры предосторожности, он подходит к одному из шкафов и садиться на пол, чтобы удобнее было открыть нужную дверцу и достать от туда ларец. В эти долгие, неимоверно долгие, намного более долгие, чем шесть лет, минуты Картье почти не смотрит на Тома, во всяком случае не встречается с ним взглядом. Кристоф чувствует, как вспотели его руки, морщится, замечая такую слабость, но открывает ларец, что сделать тоже не так то просто. Защитные руны, сложные, необычные, для Франции, тем более смешенные и зашифрованные, к тому же запоминающие "почерк" волшебника - Картье всегда любил руны и знал в них толк, конечно, меньше чем Реддл, но зато какой символ! Кристоф помнит их первую встречу.
[indent] Ларец оказался под заклятием незримого расширения, и он почти полностью наполнен документами и материалами, разложенными по темам и по годам и собранными в папки. Картье прикасается рукой к своему "сокровищу", немного странно улыбается и протягивает ларец Тому, ничего не объясняя. Только впервые за все то время, что они в комнате встречаясь взглядом с англичанином. В нем надежда, восхищение, страсть и даже немного безумия. Для Кристофа сейчас настал момент истины. [AVA]http://sh.uploads.ru/dWck3.png[/AVA]

[indent] Кажется, за все то время, которое Реддл потратил на изучение документов, переданных ему французом, Кристоф ни разу не моргнул, не то чтобы пошевелился. Он заворожённо смотрел на своего кумира и ждал. Ждал оценки проделанной работы. Ждал похвалы за результаты и методы, которые Картье использовал, ведь они были так похожи на методы самого Тома. Ждал комментариев, заинтересованности и, может быть, даже предложение или конкретных вопросов. Кристофу казалась, что он просчитал и учел все, что он может объяснить Реддлу каждый свой шаг, может ответить на любой вопрос англичанина, заинтересуйся Том, или если бы вдруг Реддл захотел его проверить. Картье чувствовал себя как отличник, который потратил не один месяц на подготовку, на сложном экзамене перед авторитетным профессора. Он был готов, и страстно желал услышать похвалу. И по итогу получил ее.
[indent] Губы Кристофа расплываются в улыбке, молодой человек шумно выдыхает и садиться на полу удобнее, чуть расслабляясь. Он чуть ли не смеется в голос, совсем еще пока не замечая настороженных ноток к голосе Тома. Он услышал то, что хотел. Он получил то, чего так жаждал. И последняя фраза Реддла только укрепляет веру Картье в себя и свое дело, ведь Тома оно заинтересовало, он просит подробностей, и Кристоф с удовольствием их предоставит. Сейчас только собирается с мыслями. Чуть-чуть придет в себя, и расскажет все. Кто эти люди, чем они могут быть полезны, слабые и сильные их места. Как проходят собрания и как распространяют листовки. Чего они достигли. Картье не терпеться начать, но он не знает на что обратить внимание англичанина в первую очередь, ведь его проект безупречен, ему не достает только одного решающего звена, которое он может получить совсем скоро.
[indent] Кристоф нервно проводит по волосам, придвигается чуть ближе к диванчику, на котором сидит Том, и не вставая с пола, начинает раскладывать перед Реддлом документы, которых он касается очень осторожно, даже нежно, так что слепец бы заметил, насколько эти бумаги дороги французу.
[indent] - Да, Вы все правильно поняли,- Кристоф еще раз заглядывает в глаза Реддла, широко улыбается, но тут же берет себя в руки и отводит взгляд, возвращаясь к документам. - Это небольшая сеть, кружок. Клуб. Построенный на Ваших мыслях и Ваших идеалах. Поверьте, эти люди пойдут за Вами, они разделяют и верят в то, что Вы говорили мне. Но они не все знакомы между собой, не все знакомы даже со мной. Но... Но все работает! Небольшой круг из доверенных лиц,- француз провел рукой по некоторым не очень толстым папкам. - Они в основном занимаются работой с остальными, но и среди "прочих" есть те, кто приглядывать за "доверенными" и себя считает таковыми,- Картье приказал еще ряд папок, а после принялся рыться в документах, доставая и раскладывая перед Реддлом досье на некоторых участников их кружка.- Вы посмотрите, кто готов бы с Вами, кто уже помогает распространять Ваши идеи. Невыразимец из Отдела Тайн, причем он помощник руководителя. Судья. Секретарь, недавний стажер, но это не важно, главы филиала конфедерации магов. Член группы управления администрацией Министра Магии. И... О, я думаю, Вы оцените, даже учитель Шармбатона! Неважно, что нумерологии. Важно, что учитель! Вы же понимаете на детей так легко влиять. Но Вы не переживайте, он не станет ничего делать без указания. Он, все они, знают и помнят о безопасности. Ведь это все. Это только самые перспективные кадры, самые полезные. Их много. Достаточно много. Том... Вам остается теперь только пользоваться!
[indent] Кристоф был воодушевлен. Он приносил своему лидеру самый ценный подарок, который только мог создать. Подарок, над которым он трудился около шести лет. Он вновь посмотрел на Реддла, посмотрел как на идеал, как на кого-то всегда недосягаемо. Как на Бога.[AVA]http://sh.uploads.ru/dWck3.png[/AVA]

[indent] Почему он молчит? Почему так долго не отвечает? Картье замер в ожидании, его разум отсчитывает секунды и с каждой новой минутой тишины, сердце замедляет свой темп, а дыхание становится не ровным, равным. Почему он молчит так долго? Он даже не изучает документы. Почему не отвечает? На лбу молодого человека выступает холодной пот, ему невыносима эта тишина, но он не решается поторопить Тома или прервать его размышления, начав описывать какую-нибудь из успешных операций или рассказывая англичанину свой план на будущее. План по спасению Франции, Европы, всего Мира от либеральной чумы. Но сначала, конечно же, Франции. Уже всё и все готовы. Им нужно только отдать команду. Им нужен лидер, символ, знамя, за которым пойдут. Им нужен тот, кто отдаст команду. И кандидатуры лучше Реддла было не найти – строгий, умный, великолепный волшебник и стратег. Тот, кто первый не побоялся вслух заговорить о болезни современного мира. Им нужен именно Том. Ведь Кристоф все это делал только ради него, для него и по его словам. Реддл должен был заметить свой же почерк. Должен был понять, что Картье не претендует на его место впереди. Должен был оценить работу и увидеть перспективу.
[indent] Наконец, англичанин разрывает тишину. Но что он говорит? И как он говорит? Нет, голос Тома звучал как всегда ровно и спокойно, вот только Картье уже научился различать интонацию, которой выделено определенное слово, научился улавливать изменения в выражении лица собеседника, и теперь, глядя на Тома и слушая его, Кристоф не очень понимает, что это ему говорит Реддл. Реддл ли ему это говорит. Картье обескуражен настолько, что неосознанно подается назад, не замечая, как сам теряет контроль над свой мимикой. Теперь его брови чуть нахмуренны, а во взгляде читается некое не понимание, возможно досада. Но все же… Но все же. Том хотел пояснения. Значит, он готов слышать, готов слушать. Картье надо будет только его убедить. Показать перспективы его предприятия. Всего лишь расписать примерный план. План, который Реддл сможет скорректировать и перенаправить в иное русло. Всего лишь!
[indent] - Да, Том, конечно-конечно, Вы правы. Вся страна сейчас не сможет поддержать «безумие». Но пара лет… Пара лет упорной работы по распространению правильных мыслей во всех слоях общества. Пара лет и это безумие может стать нормой. Том, мы на пути к этому. У нас ресурсы! Нам нужно только время. И оно тоже у нас есть. Ситуация благоволит! До официальной смены власти в Министерстве как раз и осталась эта «пара лет». Мы сможем внедрить нужные мысли, мы распространим верную идеологиею. Мы научим вчерашних школьников верно мыслить и не бояться сильной и естественной магии. Всего пара лет… - Картье говорил быстро, мимика на его лица менялась, и юноша то кивал, то пожимал плечами. И смотрел на Реддла. Неотрывно. С надеждой и благоговением. С немой просьбой понять, почувствовать к чему он клонит. Оценить это. Согласиться. Кристоф ведь так старался. Только для Реддла старался. Ради его идеи, которой он поделился с французом еще в первую их встречу.
[indent] - Иностранец… Том, что Вы это не проблема! Иностранец тоже может радеть за светлое будущее полюбившейся ему страны. Надо только это правильно подать. Сочинить красивую легенду и из недостатка это превратиться в выгодный козырь, который можно будет рассказывать тем, кому будут не так важны идеи чистоты крови, но чья поддержка будет нужна нам. Красивая легенда. Про жертвенность и преданность. А официальный ценз обойти легко. У Бланш все еще не было супруга. Главное красиво рассказать историю. В Европе любят сказки про загадочных королей с туманного Альбиона.
[AVA]http://sh.uploads.ru/dWck3.png[/AVA]

Отредактировано Christophe Cartier (3 июня, 2017г. 13:06)

[AVA]http://sh.uploads.ru/dWck3.png[/AVA]
[indent] Сумасшествие недуг неоднозначный, к нему крайне сложно выработать формулу, которая работала бы под большенство, если не под все случаи. Как сложно порой в психе усмотреть гения, опережающего свое время. Что есть "нормальность"? И где, с какого момента начинаются отклонения от нее? Сколько шагов нужно сделать за черту, чтобы тебя в белую рубашку и посадили в белую комнату? Можно ли безумную влюбленность отнести к психическому отклонению? А фанатичную преданность, которую выдает восторженный и несколько пугающий блеск глаз, эмоциональная речь по поводу предмета своего интереса и строгая приверженность определенных жизненных постулатов и целей? Кристоф не считал себя сумасшедшим, не находил в своем поведении "чего-то отклонявшегося от нормы". Он видел лишь перспективы, последствия своих действий, которые должны были понравятся Реддлу, тому волшебнику, перед которым Картье испытывал трепет, безграничное уважение и потаенный страх. О последнем молодой человек не вспоминал уже несколько лет. Англичанин был где-то далеко, его письма не вселяли ужаса, а только служили дополнительным стимулом стараться лучше, становится лучше и реализовывать потенциал магической Франции в волшебном сообществе. Но сейчас, сидя в непосредственной близости от Тому, внутри Кристофа что-то ёкнуло. Он уловил во взгляде или в интонации Реддла что-то, что напомнило ему сцену из прошлого, бесконечно долгую, болезненную и унизительную. Это чувство, что Картье опять зашел куда-то не туда, спустило юношу с небес на землю. У Кристофа чуть изменился взгляд, он стал более спокойным, настороженный, хотя следы того восторга, чуть ли не преклонения перед Реддлом тоже не пропали полностью. Но всё же за преданностью своему делу, за преданностью одному волшебнику Картье даже ощутив знакомый холодок на затылке уже не смог увидеть молчаливое предупреждение, которые выражалось в пристальном взгляде англичанина и его слишком спокойном голосе.
[indent] - Да, Том, Вы все правильно поняли!- живо начал Кристоф, но тут же осекся, ловя себя на неприятном ощущении внизу живота. Волнение. - Но на месте Бланш может быть любая. Я... Я могу преложить варианты. И легенда. Вы же все правильно уловили! Главное все правильно подать! Французы любят красивые сказки не меньше, чем речи о свободе. Мы дадим им и то и другое. Романтизированный образ лидера в Вашем лице и свободу от страха перел магглами, свободу от Статута и от тени!- как бы не пытался Кристоф себя сдержать, как бы его чувство самосохранение не било тревогу, идея всё равно захватывала молодого человека сильнее. Его глаза буквально горели, когда он говорил о своей деятельности. Его речь была насыщенна эмоциями. Он болел за свое, нет, за их дело. Или болел им.

[AVA]http://sh.uploads.ru/dWck3.png[/AVA]
[indent] То, что началось с любопытства и продолжилось страхом, сейчас преобразовалось в смысл жизни. Кристоф видел перед собой цель, которую ему показал англичанин, и прокладывал к ней пути. Медленно. Осторожно. Вдумчиво. Он не только постепенно выстраивал оппозиционную сеть, на первых порах самостоятельно подбирая и оценивая каждого возможного претендента, но и менял самого себя. Он пытался стать лучшей версией себя, которая могла бы хотя бы частично удовлетворить требования Реддла к своему окружению. Кристоф совершенствовался в магии, воспитывал в себе правильное, радикальное отношению к миру, к волшебникам и магглам. Прикасался к магии, которая с юношеских лет привлекала его, но всегда была табуированна, которая всегда порицалась обществом, которая была опасна в первую очередь для самого мага. Зато она воспитывала, закаляла душу и опустошала сердце. Кристоф проникался темными искусствами постепенно, делая осторожные шаги, пробираясь в одиночку, ориентируясь почти наощуп, но никогда молодой человек и не подумал повернуть назад. Он видел изменения в себе, замечал, что мир вокруг изменил краски, но считал, что это к лучшему. Ему все указывали на розовые очки, но их разбила светловолосая красавица. Кристоф нуждался в замене, он не мог остаться прежним. Выбор был лишь между депрессией и действием. Картье выбрал действие, потому что перед ним был образец сильного, гордого волшебника, которого невозможно сломать. Уничтожить? Возможно? Но не сломать, не подавить. Это воодушевляло. Не могло не восхищать. А мысли и идеи Тома... Ради них стоило работать. На них необходимо было зацыкливаться. Ради общего блага.
[indent] Было бы лишней скромность утверждать, что Кристоф не любил свое "детище", не испытывал к нему привязанности и не имел множество различных вариантов по использованию его небольшой сети, если Том пожелал бы воспользоваться наработками Картье. Даже не так. Кристоф сейчас больше всего на свете хотел, что Реддл оценил его труды, чтобы принял их, чтобы увидел, как француз ему предан. Кристоф буквально жил этими мыслями последние несколько дней, ожидая, когда же его идейный вдохновитель вернется во Францию. Поэтому минуты, секунду ожидания ответа от Реддла мучали Картье. Он поджимал губы, неровно дышал, чуть дергался, подаваясь вперед. Но молчал, не желая надоедать пустой болтовней. Пусть Том скажет свое слово, пусть решит судьбу "дела жизни" француза, и тогда Кристоф рас пишет ему все в красках. Как же долго Том молчит.
[indent] А потом в один миг вдруг стало легко и свободно. Плечи расслабленно пустились, воспаленный взгляд стал "обыденным", бесстрастным. Кристоф ощутил блаженную пустоту, будто все его проблемы вмиг пропали, словно он совсем забыл, что такое ответственность и последствия своих действий. Его разум очистился от посторонних, гнетущих, возбуждающих, но навязчивых дум. Теперь в голове француза только звонко звучал голос Тома Реддла.
[indent] Кристоф подчиняется приказу. Два последних письма Тома отправляются в малый котел, где с помощью заклинания начинают быстро гореть. Молодой человек раньше не сталкивался так близко с ментальной магией. Слышал о ней, но не чувствовал и не применял. Он не могу ей сопротивляться, да и не хотел. Зачем? Если именно этого хочет Том. Если это Ему надо.